- Мэгги! Мэгги, очнись! - я кричу, но не слышу этого. Вокруг темно, едкий дым заполняет мои лёгкие, по лицу что-то стекает, и я лишь могу предположить, что это моя кровь. Мэгги не отвечает мне, она сидит в своем кресле, приняв какую-то странную, неестественную позу, которая начинает казаться мне невероятно смешной. Но я не даю смеху вырваться наружу, зажимая рукой рот, как будто это сможет остановить его. Я протягиваю руку к шее сестры, пытаясь нащупать пульс. За свою жизнь мне приходилось это делать немало раз, но сейчас это не работа. -Мэгс, ну пожалуйста, ты не можешь бросить нас. Подумай о родителях, они не переживут этого. А Патрик? Он сойдёт с ума от горя. Ты не посмеешь поступить с ними так. - Бормочу я, пытаясь нащупать пульс, но все мои попытки тщетны. Её больше нет. Моей сестры больше нет. Я смотрю на неё, словно в своё отражение. Я привыкла видеть в ней улучшенную копию себя, смирилась с тем, что никогда не достигну её высот. Но сейчас наше зеркало дало трещину, и я больше не могу видеть в этом бездыханном теле себя.
В этот раз наша идеальная малышка Мэгс совершила ошибка. Она всегда была слишком самоуверенной, считала, что все беды обязательно будут обходить её стороной. Это-то её и подвело. Не пристегнуться было большой глупостью, и она поплатилась за неё сполна. Но нет, сестрёнка, ты не посмеешь уйти и забрать свою идеальную жизнь с собой. В детстве тебя никто не научил, что надо делиться.
Я выдергиваю телефон, который так и остался зажат в её руке. Как удачно, что перед полётом она одолжила мне своё платье взамен тому, что я испортила. Я всегда ненавидела свою патологическую неуклюжесть, но сейчас это мне было только на руку. Я никогда не хотела отнимать жизнь Мэгс, но я не могла просто так её отпустить.
Я потеряла счёт по времени, каждая секунда проведённая здесь, казалась мне вечностью. Пожалуй, можно сказать, что прошла вечность с того момента, когда я очнулась. Мой слух ко мне так и не вернулся, но свету, внезапно ворвавшемуся в темноту, удалось ослепить меня. Замелькали какие-то фигуры, внезапно самолёт снова ожил. Я закрыла глаза и крепко сжала телефон сестры. Сердце бешено колотилось, казалось, что ещё мгновение, и оно проделает дыру у меня в груди. А если они узнают. Поймут, что я не Мэгги. Или она окажется жива.
В ту секунду я ненавидела свою сестру сильнее, чем никогда прежде. Мне ещё так никогда сильно не хотелось, чтобы её никогда не существовало. Я увидела для себя шанс, и я не могла позволить ей снова забрать его у меня.
Знакомьтесь, я Кэтрин и по совместительству полное полное разочарование семьи Эшворд. На самом деле всё могло быть не так уж и плохо, но я никогда не была одной из тех людей, которые спокойно живут в тени своих более успешных родственник. Особенно, когда у этого родственника твоё лицо, и все ошибочно принимают тебя за него. А быть лишь чьим-то неудачным двойником мне никогда не хотелось, но как ни старайся, я никогда не могла превзойти свою идеальную во всех отношениях сестру. Сейчас вы можете сказать, что я сама во всём виновата и при желании могла с лёгкостью выйти из тени. На это я лишь пожму плечам, "возможно", могу сказать я вам.
Мы родились двадцать четвёртого мая тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года в Гилфорде, графство Суррей в семье Лизы и Мартина Эшвордов. Я была старше лишь на десять минут, но этого хватило моим родителям, чтобы сделать меня полноправной старшей сестрой и возложить на меня все надежды и обязанности. В тоже время, как мою сестру постарались окружить заботой и любовью, чем она активно пользовалась всю жизнь.
Росли мы в большом доме и в не менее большой семье, где каждый старался внести свою лепту в наше воспитание.
Рисование, танцы, гимнастика, уроки скрипки и фортепьяно - в детстве мне пришлось перепробовать почти всё. Наша семья никогда не была богата, мы жили в достатке, но это никогда не нас аристократами, коими хотели видеть себя наши родители. Нам старались привить хорошо манеры и сделать неким подобием "настоящих леди". И это шло в разрез с тем, чего хотела я. Мне больше нравилось проводить время на улице: кататься на велосипеде, играть в мяч, и обследовать город, который, как мне тогда казалось, был невероятно интересным. Но такое поведение не поощрялось, наоборот же, родители хотели уберечь меня от "дурного" влияния улицы и заставляли заниматься вместе с Мэгги. Она всегда выполняла указания родителей и была примерной дочерью. Нравилось ли ей это или с самого детства она была более "гибкой", подстраиваясь под окружающих - этого я так и не узнала.
В школе я училась достаточно хорошо, но вот всё школьные мероприятия и кружки старательно обходила стороной. После учёбы я торопилась к своим друзьям, которые как раз-таки и оказывали на меня то самое "дурное" влияние. Я всегда шла наперекор своей семье. Как говорила моя мать, этим я пошла в отца, моё баранье упрямство была у меня в крови. Мне всегда хотелось быть независимой ну или по крайне мере ощущать себя таковой. Я строила грандиозные планы на своё будущее, пока родители самостоятельно расписывали мою дальнейшую жизнь. Я всегда думала, что они смогут смириться с моим выбором и ограничатся одной послушной Мэгги, которая никогда не смела перечить им. Но кто бы знал, что они так хорошо воспримут это и с лёгкостью вычеркнуть меня из своей жизни.