после рождения никому не выдается инструкция с подробными указаниями о том, как следует выживать в этом гребаном мире. ты просто рождаешься. этого достаточно, чтобы считать, что ты дал пожизненное согласие на бесконечную гонку, в которой просто невозможно победить. с самого детства тебе необходимо что-то доказывать окружающим: что ты самый умный, способный, красивый - лучший. и у тебя нет возможности задать себе главный вопрос - зачем все это? а если ты все-таки добираешься до него, то последствия данной дерзости не заставляют себя долго ждать - ты шмякаешься на самое дно и остаешься там в одиночестве, которое способно разрушить тебя до основания.
я был вынужден достаточно рано уяснить для себя, как работает окружающих мир. и не потому что мне довелось оказаться таким умным и сообразительным, а потому что мне не оставили иного выбора.
рождаясь в семье подобной моей, ты можешь всю жизнь прожить не зная бед, потому что тебе повезло - ты оказался где-то посередине. я не должен был нуждаться в деньгах, не должен был ощущать груз ответственности на своих юных плечах. от меня требовалось лишь быть хорошим сыном, братом, учеником; превосходно учиться, не создавать проблем и не выходить за привычные для нашего общества рамки.
до восьми лет все так и было, а потом условия изменились. никто этого не ожидал. никто.
никто сначала даже не верил, что подобное могло произойти с нашем семьей. когда брату поставили диагноз "рак", родители день за днем осаждали врачей, чтобы они снова и снова перепроверяли диагноз. все искали ошибку, которой не было.
тогда я был слишком мал и не понимал всех тонкостей, мне было просто страшно, и этот страх не отпускал меня еще много лет. я подмечал и запоминал даже самые крошечные изменения и отклонения от привычной нормы, разросшиеся в итоге в огромного монстра, который не поместился бы ни под одну детскую кровать.
отец глушил свою беспомощность в алкоголе, из-за чего наш дом каждой своей частичкой стал источать ее. казалось, что мы все пропахли ею, а ароматические палочки, что жгла моя мать, не спасали, а просто делали беспомощность сладкой.
все знали, что надежды нет, но подготовиться к самому страшному невозможно. мать никогда не лгала нам с сестрой, не обещала, что брат вернется домой. никаких воздушных замков и розовых очков, но в день его смерти я все равно ощутил себя преданным.
паршиво, когда твоим самым ярким детским воспоминанием являются похороны брата. тогда мать просила меня всегда заботиться о сестре и о себе, просила обещать ей это, а я лишь огрызнулся в ответ.
после того дня наша семья перестала существовать - каждый из нас оказался сам по себе. отец продолжал пить и губить свою жизнь и тем самым еще и наши, а у матери не было ни сил, ни особого желания бороться, поэтому большую часть времени она скрывалась в доме своей матери, иногда забирая туда еще и сестру. а я все чаще ввязывался в конфликты, потому что наша семья перестала соответствовать стандарту. к одиннадцати годам я научился драться, а к тринадцати - избегать наказаний и оставаться в глазах учителей "хорошим мальчиком". мне казалось это важным, но не таким, как мои оценки, которые по-прежнему оставались моим единственным шансом на то, чтобы не устремиться вслед за своей семьей на самое дно.
для кого-то школьные годы - беззаботное веселье и минимум ответственности. но для меня же они превратились в бесконечный день сурка, который состоял из школы, подработок, отчаянных попыток сделать домашнее задание и позаботиться о сестре, которая в итоге свалилась на мою голову, и отказаться от нее я просто не мог. каждый день практически полностью повторял предыдущий за одним небольшим исключением - становилось лишь тяжелее. поэтому, лишь переступив в последний раз порог школы, я смог ощутить что-то слегка напоминающее облегчение.
долги отца никуда не исчезли, а впереди маячил не самый престижный университет, но также я убеждал себя в том, что где-то вдали была моя возможность на иную, лучшую жизнь. где не было бы отца, устраивающего скандалы при каждом возможном случае и давящим на жалость после; матери, для которой живые дети оказались чем-то хуже мертвого сына; где мы с сестрой могли бы послать всех нахер и стереть те главы жизни, что заставляли раз в месяц просыпаться с ядовитым, разрушающим чувством внутри.

на первом курсе я сталкиваюсь с ним - квоном, который подсаживается ко мне во время скучной лекции и завязывает какой-то пустой разговор. которого я почему-то интересую, потому что он продолжает не отлипать от меня ни на следующий день, ни через неделю. богатый, наглый, скучающий и сосланный в мой альма матер в качестве наказания - в целом он оказывается весьма занятным, и я перестаю пропускать его болтовню мимо ушей. не тот приятель, о котором можно кому-то рассказать, а мне даже и некому. такими людьми обычно стараются воспользоваться, присосаться к ним словно пиявки и ждать, когда "новый лучший друг" поможет взобраться по карьерной лестнице или заплатит за тебя в каком-нибудь элитном ночном клубе, подсовывая заманчивые белые полоски. но я не ждал от него ни того, ни другого, ни чего-то третьего - я с головой нырял в дерьмо, до которого никому кроме меня не было дела [все были слишком заняты жалея себя].

после университета была армия, которая научила меня многих полезным вещам, правда ничего из этого не относилось к защите нашей страны. после двух лет проведенных в ней, я ощущал себя потерянным и совершенно не знал, чем мне заниматься дальше. это вгоняло в то само детство состояние, когда ничто в жизни не находится под твоим контролем, и ты просто маленький потерянный мальчик, который не знает, как все изменить. но мне повезло, чертовски повезло, хотя долгое время я не осознавал этого. квон нашел меня, с порога заявив, что я кусок идиота, и он заебался ждать, когда я сам приду к нему. да, этот человек никогда не отличался особыми манерами, хотя и входил в круг, где эти манеры едят на завтрак, а подтираются деньгами, заработанными не самым честным путем. но кто докажет?
у квона была идея, и для ее исполнения ему нужен был я. нет, это не история про золушку и ее принца, это история про то, как один отморозок решил провернуть незаконное дело моими руками. а я согласился, продавая свою душу дьяволу за деньги и дорогое шампанское в роскошных апартаментах в центре сеула. меня знакомили со многими людьми, а я не сопротивлялся, кивал, натягивал улыбку и старался производить не хорошее, так хотя бы пристойное впечатление. но это было лишь первой частью, вторая мне не понравилась еще больше.
я не особо что-то смыслил в красоте, моде, лжи; не имел ни малейшего понятия, сколько стоит "мальчик на ночь" или "девочка на неделю". учиться пришлось буквально на ходу, маневрируя между квоном и его перепадами настроения; клиентами; "сотрудниками", которых я сначала чрезмерно жалел; полицией и всем остальном миром, который не должен был знать, чем мы занимаемся на самом деле.
никто не знал. ни сестра, для которой я был помощником в фирме университетского друга.
ни моя девушка, которую я так же старался оградить от того, чем занимаюсь. в первые два года мне отчаянно хотелось забываться в чем-то или ком-то, поэтому мой выбор пал на ту, кто так сильно отличалась от тех людей, что я видел каждый день в офисе. она казалась маленьким островком света, но оказалась сукой, которая не видел ничего дурного в своих изменах.
я убеждаю себя, что большинство людей - просто набор характеристик. в офисе на меня смотрят десятки одинаковых профайлов, рядом с которыми указаны точные расценки.
четко, упорядочено, без лишних драм и сантиментов.
никаких сантиментов.